Неделя 1-я Великого поста.ТОРЖЕСТВО ПРАВОСЛАВИЯ!!!!

(Евр. 11, 24-26, 32-12, 2; Ин. 1, 43-51). Православие. Не забудь правого слова, которое сказал ты Богу, возобновляя с Ним завет, нарушенный с твоей стороны не добросовестно. Припомни, как и почему нарушил и старайся избежать новой неверности. Не слово красное славно, - славна верность. Не славно ли быть в завете с царем? Сколько же славнее быть в завете с Царем царей! Но слава эта обратится в посрамление тебе, если не будешь верен завету. От начала мира сколько прославлено великих людей! И все они прославлены за верность, в которой устояли, несмотря на великие беды и скорби из-за такой верности: испытали поругания и побои, а также узы и темницу. Были побиваемы камнями, перепиливаемы, подвергаемы пытке, умирали от меча, скитались в милотях и козьих кожах, терпя недостатки, скорби, озлобления; те, которых весь мир не был достоин, скитались по пустыням и горам, по пещерам и ущельям земли . . . посему и мы, имея вокруг себя такое облако свидетелей, с терпением будем проходить предлежащее нам поприще, взирая на начальника и совершителя веры Иисуса" (Евр. 11, 36-38; 12, 1-2).Святитель Феофан Затворник

Прeбыть верным учению Христову может только тот, кто с решительностью отвергнет и постоянно будет отвергать все учения, придуманные и придумываемые отверженными духами и человеками, враждебные учению Христову, учению Божию, наветующими целость и неприкосновенность его. В неприкосновенной целости хранится откровенное учение Божие единственно и исключительно в лоне Православной Восточной Церкви.

Неделя 1-я Великого поста. Торжество Православия.

Первая Неделя Великого поста называется Неделей Православия – от совершаемого в этот день торжества Православия, установленного в Греции в первой половине IX века в память окончательной победы Православной Церкви над всеми ересями, возмущавшими Церковь, и особенно над последней из них – иконоборческой, осужденной на 7-м Вселенском Соборе в 787 году.

В конце Литургии священнослужители совершают молебное пение на середине храма перед иконами спасителя и Божией Матери, молясь Господу об утверждении в вере православных христиан и обращении на путь истины всех отступивших от Церкви. Дьякон затем громко читает Символ веры и произносит анафему, то есть объявляет об отделении от Церкви всех, кто осмеливается искажать истины православной веры, и "вечную память" всем скончавшимся защитникам веры православной, а "многая лета" - живущим.
Открываем словарь С. И. Ожегова: «Анафема - проклятие (превонач. церковное проклятие, отлучение от церкви)». «Церковное проклятие»? Но разве могут проклинать христиане, о которых замечательно сказал св. Григорий Богослов: «Если бы у нас кто спросил, что мы чувствуем и чему поклоняемся? Ответ готов: мы чтим любовь»?

Любовь, которая, как писал апостол Павел, «не мыслит зла», несовместима с проклятием. И христиане, а тем более Церковь, не могут проклинать. Тогда в чем дело? Неужели в авторитетном словаре ошибка? Постараемся разобраться.

В греческом переводе Библии («Сертуагинте») слово «анафема» было использовано для обозначения чего-то проклятого, отверженного людьми. В этом значении слово «анафема» употреблено в 1-м послании апостола Павла Коринфянам: «Кто не любит Господа Иисуса Христа - анафема...» (1 Кор. 16:22).

Почему-то распространилось убеждение, что «анафема» значит предание сатане. Однако это неверно. Анафема - это не проклятие (хотя так написано и в словаре Даля), а отлучение от Церкви лиц, мысли и действия которых угрожают чистоте вероучения и единству Церкви. Это даже не столько осуждение отлученного человека, сколько способ оградить остальных верующих от общения с ним и возможного соблазна пойти по внецерковному, неистинному пути. Своего рода профилактическая мера.

Подобная практика (отлучение от синагоги) существовала в иудаизме. В частности, ее применяли к христианам, потому что они признавали Иисуса Христом - Мессией.

Что касается словарных статей, дело в следующем. Сегодня мы воспринимаем проклятие как призвание на человека зла. А вот раньше слово «проклятие» было синонимом «анафемы» и обозначало как раз отлучение от Церкви. Хотя наряду с ним существовало и привычное нам значение глагола «проклинать» - «призывать на кого бедствия, желать кому зла» («Толковый словарь живого великорусского языка В. И. Даля»).

Почему мы заговорили об анафеме? Дело в том, что чин анафематствования непосредственно связан с Неделей Торжества Православия.

В VIII в. в Византийской империи появились противники икон. Эти люди считали, что образы святых - то же самое, что языческие идолы. А молитва перед иконой - самое настоящее идолопоклонство. (И сегодня можно услышать мнение, будто христиане молятся иконе, а не святому перед его иконой. А ведь это большая разница!)

Естественно, христиане восстали против иконоборцев. Началась жестокая борьба. Спасая иконы, христиане рисковали жизнью. Но их ревность иногда переходила границы, и они были готовы растерзать противников икон. Противостояние было осложнено политической борьбой византийских правителей и вылилось в настоящую гражданскую войну.

Чтобы положить конец расколу в среде христиан, Отцы Церкви в 787 г. собрали VII Вселенский Собор и официально утвердили почитание икон. Однако еще почти целый век в отдаленных областях Византийской империи иконоборцы подвергали верующих гонениям. Конец противостоянию был положен 19 февраля 843 г., в первое воскресенье Великого поста. В тот день в константинопольском соборе св. Софии был отслужен праздничный чин Торжества Православия, почитание икон утвердили еще раз, а иконоборчество признали ересью. Теперь чин Торжества Православия служится в храмах в первое воскресенье Великого поста в память о победе над иконоборчеством и символизирует торжество Церкви над всеми когда-либо существовавшими ересями и расколами.

Византийская царица Феодора, в правление которой было восстановлено иконопочитание, объявила: "Кто не чествует изображения Господа нашего, Пресвятой Его Матери и всех святых, да будет проклят!" Вероятно, с этим связано введение в службу чина анафематствования (отлучения от Церкви), а возможно, и восприятие слова «анафема» как «проклятие». Этот чин содержит в себе чтение Символа веры, произнесение анафемы и провозглашение вечной памяти всем защитникам Православия.

В православии анафема применялась после неоднократных попыток призвать согрешившего человека к покаянию.

Официальное провозглашение анафемы означало, что человек не может участвовать в Таинствах, посещать церковь и претендовать на погребение по христианскому обряду. Поскольку анафема не наказание, не клеймо на всю жизнь, тот, кого предали анафеме, может вернуться в лоно Церкви. Эта процедура состоит из покаяния (как правило, публичного) анафематствованного лица и вынесения решения о его прощении.

Чин Торжества Православия в России постепенно подвергался изменениям. В конце XV в. в него были включены имена предводителей ереси «жидовствующих». Когда контроль государства над Церковью усилился, анафеме стали предавать государственных преступников: Григория Отрепьева, Степана Разина, Мазепу. Мятежнику Стефану Глебову анафема была провозглашена уже не собором епископов, а императорским указом Петра I. Разумеется, анафеме предавали и еретиков, к примеру старообрядца протопопа Аввакума. Со временем набралось около 4 тыс. имен преданных анафеме! И стало принято перечислять названия ересей без упоминания еретиков, а вместо поминания имен государственных преступников появилась общая фраза о «дерзающих на бунт» против «православных государей».

До сих пор вызывает споры отлучение от Церкви Л. Н. Толстого. Через сто лет после этого события правнук писателя обратился к Патриарху с письмом, в котором просил снять с писателя анафему. Отлучение не было снято, и в ответе корреспондентам по этому вопросу Алексий II сказал: «Мы не отрицаем, что это гений литературы, но у него есть явно антихристианские произведения; вправе ли мы через сто лет навязывать человеку то, от чего он отказался?»

Анафема Л. Толстого - свидетельство Церкви о том, что, если человек по собственной воле выбрал внецерковный путь жизни, Церковь не может насильно заставить его вновь следовать по христианскому пути, то есть свобода выбора, быть или не быть с Церковью, сохраняется за человеком.

В современной жизни Православной Церкви анафема не провозглашается. Сегодня Неделя Торжества Православия - это прежде всего праздник победы истины.

Икона - не портрет, а образ грядущего храмового человечества. И так как этого человечества мы пока не видим, а только угадываем в нынешних грешных людях, икона может служить лишь символическим его изображением. Что означает в этом изображении истонченная телесность? Это - резко выраженное отрицание того самого биологизма, который возводит насыщение плоти в высшую и безусловную заповедь.

Изможденные лица святых на иконах противополагают этому кровавому царству самодовлеющей и сытой плоти те только "истонченные чувства", но прежде всего - новую норму жизненных отношений. Это - царство, которое плоть и кровь не наследуют.

Воздержание от еды и в особенности от мяса тут достигает двоякой цели: во-первых, это смирение плоти служит непременным условием одухотворения человеческого облика; во-вторых, оно тем самым подготовляет грядущий мир человека с человеком и человека с низшей тварью. В древнерусских иконах замечательно выражена как та, так и другая мысль.

Поверхностному наблюдателю эти аскетические лики могут показаться безжизненными, окончательно иссохшими. На самом деле, именно благодаря воспрещению "червонных уст" и "одутловатых щек" в них с несравненной силой просвечивает выражение духовной жизни, и это - несмотря на необычную строгость традиционных, условных форм, ограничивающих свободу иконописца. Казалось бы, в этой живописи не какие-либо несущественные штрихи, а именно существенные черты предусмотрены и освящены канонами: и положение туловища святого и взаимоотношение его крест-накрест сложенных рук и сложение его благословляющих пальцев; движение стеснено до крайности, исключено все то, что могло бы сделать Спасителя похожим "на таких же, каковы мы сами". Но даже там, где движение совсем отсутствует, во власти иконописца все-таки остается взгляд святого, выражение его глаз, то есть то самое, что составляет высшее сосредоточие духовной жизни человеческого лица. И именно здесь сказывается во всей своей поразительной силе то высшее творчество религиозного искусства, которое низводит огонь с неба и освещает им изнутри весь человеческий облик, каким бы неподвижным он ни казался.

Цитаты

Божественная Истина вочеловечилась, чтоб спасти Собою нас, погибших от принятия и усвоения убийственной лжи. Если пребудете в слове Моем, - вещает Она, - то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными (Ин. 8, 31-32). Прeбыть верным учению Христову может только тот, кто с решительностью отвергнет и постоянно будет отвергать все учения, придуманные и придумываемые отверженными духами и человеками, враждебные учению Христову, учению Божию, наветующими целость и неприкосновенность его. В неприкосновенной целости хранится откровенное учение Божие единственно и исключительно в лоне Православной Восточной Церкви. Аминь.
(Святитель Игнатий (Брянчанинов))

Не одни уста должны поститься, - нет, пусть постятся и око, и слух, и руки, и все наше тело.
(Святитель Иоанн Златоуст)

Краткое приветствие в Неделю 1-ю Великого поста, Торжества Православия

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа!

Дорогие мои, други наши, чада Божий, дети Святой Православной Церкви! Сегодня особый день — день Торжества Православия, день торжества Святой Православной, Соборной и Апостольской Церкви, Церкви Торжествующей — Небесной и Церкви воинствующей — земной. И это день радости о воплощении Сына Божия, о полноте Божества на земле в Нем и о полноте Божества и в теле Его — в Церкви Христовой.

А тело Его — это все те, кто идет подвигом жизни в вере и истине, в лоне Церкви, это все, начиная со святых апостолов: сами апостолы и учители Церкви, ее патриархи, святители, святые отцы и народ Божий — миряне, держащиеся истины веры, ею жившие, ею живущие и теперь. Это все мы, собравшиеся после первой недели постных подвигов в церкви и облеченные ныне в белую одежду оправдания, вкусив боже­ственной жизни, соединясь с Господом в Таинстве Святого Причащения.

Мы с вами слышали сегодня в евангельском чтении высокую оценку и похвалу от испытующего сердца Господа будущему апостолу Нафа-наилу: «...Вот подлинно Израильтянин, в котором нет лукавства» (Ин. 1, 47). И это похвала христианину, это похвала той Церкви, о которой Господь изрек: вот Церковь, в которой нет лукавства, нет суетных измышлений человеческих, которая вся есть истина во всем ее учении, Таинствах, богослужении, управлении, во всем ее устройстве.

Именно эта Церковь, по слову апостола Павла «...столп и утверждение истины» (1 Тим. 3,15), есть славная Церковь, не имеющая скверны или порока. Какими кровавыми подвигами, какой борьбой с врагами истины, какими и сколькими смертями ревнителей чистоты, святости веры и Церкви приобретено, сохранено и передано нам Православие!

Сегодня мы видим земную Церковь удручен ной, отягченной многообразными бедами и скор-бями (а это почти постоянное состояние Церкви Православной от дней ее основания), и кажется нам: есть ли о чем радоваться? Но знайте, дорогие мои, Торжество Православия в Церкви будет праздноваться всегда, ибо это торжество не о видимой славе Православия, но о том един­ственном, что дает миру жизнь и чего не могут отнять теперь уже никакие внешние беды и никакие враги,— это торжество Божественной любви к миру и вечная жизнь мира в этой любви, этой любовью.

А для нас, для каждого из нас, остается только частный вопрос — будем ли мы с вами учас­тниками этой Божественной любви? Сохраним ли себя и сохраним ли для своего потомства то, что дал нам Сам Христос и что передали в чистоте Его верные последователи в Церкви?

Так будем же помнить, дорогие наши, чтобы нам с вами быть истинно православными хрис­тианами, надо иметь живое и постоянное общение с Православной Церковью в ее молитвах, учении, Таинствах, надо знать свою веру,изучать ее, проникаться и жить ее духом, руко­водствоваться ее правилами, заповедями и уставами. А главное - - необходимо постоянно вос­станавливать в себе глубоким покаянием образ истинно православного христианина по примеру святых Божиих людей, живших во все времена.

Первое Торжество Православия было установлено, когда Церковь в борьбе с иконоборчеством отстояла свое право и долг поклоняться иконам Христа, Матери Божией и святых, и тем самым отстояла она и истину Боговоплощения. А теперь Церковь продолжает праздновать и будет праздновать до конца дней мира явление в нем образов Живого Бога. Ибо и теперь Бог от­крывает Себя в людях, стяжавших и являющих в себе это бесценное сокровище, эту единствен­ную жемчужину, которой не стоит весь мир,— богоподобие человека в святости жизни.

Так помолимся сейчас, дорогие мои, тем, кто святостию своей освящал и освящает и нам путь к истине.

Помолимся и о тех, кто трудами своими и болезнями сохраняет в наши дни верность истине Божией.

Попросим Господа, чтобы и нам быть не чуждыми этой верности и этих трудов. Аминь.
Архимандрит Иоанн (Крестьянкин)

СЛОВО В НЕДЕЛЮ ПРАВОСЛАВИЯ

Если пребудете в слове Моем, то вы истинно Мои ученики,
и познаете истину, и истина сделает вас свободными.
Ин. 8, 31-32

Господь Вседержитель. Фреска в храме святой Софии в Константинополе

Возлюбленные братия! Началом слова нашего в Неделю Православия весьма естественно быть вопросу: что есть Православие? Православие есть истинное Богопознание и Богопочитание; Православие есть поклонение Богу Духом и Истиною; Православие есть прославление Бога истинным познанием Его и поклонением Ему; Православие есть прославление Богом человека, истинного служителя Божия, дарованием ему благодати Всесвятаго Духа. Дух есть слава христиан (Ин. 7, 39). Где нет Духа, там нет Православия.

Нет Православия в учениях и умствованиях человеческих: в них господствует лжеименный разум – плод падения. Православие – учение Святаго Духа, данное Богом человекам во спасение. Где нет Православия, там нет спасения. «Иже хощет спастися, прежде всех подобает ему держати кафолическую веру, ея же аще кто целы и непорочны не соблюдет, кроме всякого недоумения, во веки погибнет» (Символ святого Афанасия Великого, патриарха Александрийского. Псалтирь с последованием).

Драгоценное сокровище – учение Святаго Духа! Оно преподано в Священном Писании и в Священном Предании Православной Церкви. Драгоценное сокровище – учение Святаго Духа! В нем – залог нашего спасения. Драгоценна, ничем не заменима, ни с чем не сравнима для каждого из нас наша блаженная участь в вечности; столь же драгоценен, столько же превыше всякой цены и залог нашего блаженства – учение Святаго Духа.

Чтоб сохранить для нас этот залог, святая Церковь исчисляет сегодня во всеуслышание те учения, которые порождены и изданы сатаною, которые – выражение вражды к Богу, которые наветуют нашему спасению, похищают его у нас. Как волков хищных, как змей смертоносных, как татей и убийц. Церковь обличает эти учения; охраняя нас от них и воззывая из погибели обольщенных ими, она предает анафеме эти учения и тех, которые упорно держатся их.

Словом анафема означается отлучение, отвержение. Когда Церковью предается анафеме какое-либо учение – это значит, что учение содержит в себе хулу на Святаго Духа и для спасения должно быть отвергнуто и устранено, как яд устраняется от пищи. Когда предается анафеме человек – это значит, что человек тот усвоил себе богохульное учение безвозвратно, лишает им спасения себя и тех ближних, которым сообщает свой образ мыслей. Когда человек вознамерится оставить богохульное учение и принять учение, содержимое Православной Церковью, то он обязан, по правилам Православной Церкви, предать анафеме лжеучение, которое он доселе содержал и которое его губило, отчуждая от Бога, содержа во вражде к Богу, в хуле на Святаго Духа, в общении с сатаною.

Значение анафемы есть значение духовного церковного врачевства против недуга в духе человеческом, причиняющего вечную смерть. Причиняют вечную смерть все учения человеческие, вводящие свое умствование, почерпаемое из лжеименного разума, из плотского мудрования, этого общего достояния падших духов и человеков, в Богом открытое учение о Боге. Человеческое умствование, введенное в учение веры христианской, называется ересью, а последование этому учению – зловерием (Лествица, Слово 1).

Апостол к числу дел плотских причисляет и ереси (Гал. 5, 20). Они принадлежат к делам плотским по источнику своему, плотскому мудрованию, которое – смерть, которое – вражда на Бога, которое – закону бо Божию не покоряется, ниже бо может (Рим. 8, 6-7). Они принадлежат к делам плотским по последствиям своим. Отчуждив дух человеческий от Бога, соединив его с духом сатаны по главному греху его – богохульству, они подвергают его порабощению страстей, как оставленного Богом, как преданного собственному своему падшему естеству. Омрачися неразумное их сердце, – говорит апостол о мудрецах, уклонившихся от истинного Богопознания, – глаголющеся быти мудри, объюродеша… премениша истину Божию во лжу… Сего ради предаде их Бог в страсти безчестия (Рим. 1, 21-22, 25-26). Страстями бесчестия называются разнообразные блудные страсти. Поведение ересиархов было развратное: Аполлинарий имел прелюбодейную связь, Евтихий был особенно порабощен страсти сребролюбия, Арий был развратен до невероятности. Когда его песнопение, Талию, начали читать на Первом Никейском Соборе, отцы Собора заткнули уши, отказались слушать срамословие, не могущее никогда придти на ум человеку благочестивому. Талия была сожжена. К счастью христианства, все экземпляры ее истреблены; осталось нам историческое сведение, что это сочинение дышало неистовым развратом. Подобны Талии многие сочинения нынешних ересиархов: в них страшное богохульство соединено и перемешано с выражениями страшного, нечеловеческого разврата и кощунства. Блаженны те, которые никогда не слыхали и не читали этих извержений ада. При чтении их соединение духа ересиархов с духом сатаны делается очевидным.

Ереси, будучи делом плотским, плодом плотского мудрования, изобретены падшими духами. «Бегайте безбожных ересей, – говорит святой Игнатий Богоносец, – суть бо диавольскаго изобретения начало – злобнаго онаго змия». Этому не должно удивляться: падшие духи низошли с высоты духовного достоинства; они ниспали в плотское мудрование более, нежели человеки.

Человеки имеют возможность переходить от плотского мудрования к духовному; падшие духи лишены этой возможности. Человеки не подвержены столько сильному влиянию плотского мудрования, потому что в них естественное добро не уничтожено, как в духах, падением. В человеках добро смешано со злом, и потому непотребно; в падших духах господствует и действует одно зло. Плотское мудрование в области духов получило обширнейшее, полное развитие, какого оно только может достигнуть. Главнейший грех их – исступленная ненависть к Богу, выражающаяся страшным, непрестанным богохульством. Они возгордились над Самим Богом; покорность Богу, естественную тварям, они превратили в непрерывающееся противодействие, в непримиримую вражду. Оттого падение их глубоко, и язва вечной смерти, которою они поражены, неисцелима. Существенная страсть их – гордость; они преобладаются чудовищным и глупым тщеславием; находят наслаждение во всех видах греха, вращаются постоянно в них, переходя от одного греха к другому. Они пресмыкаются и в сребролюбии, и в чревообъядении, и в прелюбодеянии. Не имея возможности совершать плотские грехи телесно, они совершают их в мечтании и ощущении; они усвоили бесплотному естеству пороки, свойственные плоти; они развили в себе эти неестественные им пороки несравненно более, нежели сколько они могут быть развитыми между человеками (святой Василий Великий называет падшего духа родителем страстных плотских слабостей). Спаде с небесе, – говорит пророк о падшем херувиме, – денница восходящая заутра; сокрушися на земли… Ты же рекл еси во уме твоем: на небо взыду, выше звезд небесных поставлю престол мой… буду подобен Вышнему. Ныне же во ад снидеши и во основания земли… повержен будеши в горах, яко мертвец… (Ис. 14, 12-15, 19).

Падшие духи, содержа в себе начало всех грехов, стараются вовлечь во все грехи человеков с целию и жаждою погубления их. Они вовлекают нас в разнообразное угождение плоти, в корыстолюбие, в славолюбие, живописуя пред нами предметы этих страстей обольстительнейшею живописью. В особенности они стараются вовлечь в гордость, от которой прозябают, как от семян растения, вражда к Богу и богохульство. Грех богохульства, составляющий сущность всякой ереси, есть самый тяжкий грех, как грех, принадлежащий собственно духам отверженным и составляющий их от-личительнейшее свойство. Падшие духи стараются прикрыть все грехи благовидною личиною, называемою в аскетических отеческих писаниях оправданиями. Делают они это с тою целию, чтоб человеки удобнее были обольщены, легче согласились на принятие греха. Точно так они поступают и с богохульством: стараются его прикрыть великолепным наименованием, пышным красноречием, возвышенною философиею. Страшное орудие в руках духов – ересь! Они погубили посредством ереси целые народы, похитив у них, незаметно для них, христианство, заменив христианство богохульным учением, украсив смертоносное учение наименованием очищенного, истинного, восстановленного христианства. Ересь есть грех, совершаемый преимущественно в уме. Грех этот, будучи принят умом, сообщается духу, разливается на тело, оскверняет самое тело наше, имеющее способность принимать освящение от общения с Божественною благодатию и способность оскверняться и заражаться общением с падшими духами. Грех этот малоприметен и малопонятен для незнающих с определенностию христианства, и потому легко уловляет в свои сети простоту, неведение, равнодушное и поверхностное исповедание христианства. Уловлены были на время ересью преподобные Иоанникий Великий, Герасим Иорданский и некоторые другие угодники Божий.

Если святые мужи, проводившие жизнь в исключительной заботе о спасении, не могли вдруг понять богохульства, прикрытого личиною; что сказать о тех, которые проводят жизнь в житейских попечениях, имеют о вере понятие недостаточное, самое недостаточное? Как узнать им смертоносную ересь, когда она предстанет им разукрашенною в личину мудрости, праведности и святости? Вот причина, по которой целые общества человеческие и целые народы легко склонились под иго ереси. По этой же причине очень затруднительно обращение из ереси к Православию, гораздо затруднительнее, нежели из неверия и идолопоклонства. Ереси, подходящие ближе к безбожию, удобнее познаются, нежели ереси, менее удалившиеся от Православной Веры и потому более прикрытые. Римский император равноапостольный великий Константин писал письмо святому Александру, патриарху Александрийскому, обличителю ересиарха Ария, увещевая его прекратить прения, нарушающие мир из-за пустых слов. Этими словами, которые названы пустыми, отвергалось Божество Господа Иисуса Христа, уничтожалось христианство. Так неведение и в святом муже, ревнителе благочестия, было обмануто недоступною для постижения его кознию ереси.

Ересь, будучи грехом смертным, врачуется быстро и решительно, как грех ума, искренним, от всего сердца преданием ее анафеме. Святой Иоанн Лествичник сказал (Слово 15, гл. 49): «Святая Соборная Церковь принимает еретиков, когда они искренне предадут анафеме свою ересь, и немедленно удостаивает их Святых Тайн, а впавших в блуд повелевает, по Апостольским правилам, на многие годы отлучать от Святых Тайн» (Лаодикийского Собора правило 6). Впечатление, произведенное плотским грехом, остается в человеке и по исповеди греха и по оставлении его; впечатление, произведенное ересью, немедленно уничтожается по отвержении ее. Искреннее и решительное предание ереси анафеме есть врачевство, окончательно и вполне освобождающее душу от ереси. Без этого врачевства яд богохульства остается в духе человеческом и не престает колебать его недоумениями и сомнениями, производимыми неистребленным сочувствием к ереси; остаются помыслы, взимающиеся на разум Христов (2 Кор. 10, 5), соделывающие неудобным спасение для одержимого ими, одержимого непокорством и противлением Христу, пребывшего в общении с сатаною. Врачевство анафемою всегда признавалось необходимым святою Церковию от страшного недуга ереси. Когда блаженный Феодорит, епископ Кирский, предстал на Четвертом Вселенском Соборе пред отцами Собора, желая оправдаться в возведенных на него обвинениях, то отцы потребовали от него прежде всего, чтоб он предал анафеме ересиарха Нестория. Феодорит, отвергавший Нестория, но не так решительно, как отвергала его Церковь, хотел объясниться. Отцы снова потребовали от него, чтоб он решительно, без оговорок предал анафеме Нестория и его учение. Феодорит опять выразил желание объясниться, но отцы опять потребовали от него анафемы Несторию, угрожая в противном случае признать еретиком самого Феодорита. Феодорит произнес анафему Несторию и всем еретическим учениям того времени. Тогда отцы прославили Бога, провозгласили Феодорита пастырем православным, а Феодорит уже не требовал объяснения, извергши из души своей причины, возбуждавшие нужду в объяснении. Таково отношение духа человеческого к страшному недугу ереси.

Услышав сегодня грозное провозглашение врачевства духовного, примем его при истинном понимании его и, приложив к душам нашим, отвергнем искренно и решительно те гибельные учения, которые Церковь будет поражать анафемою во спасение наше. Если мы и всегда отвергали их, то утвердимся голосом Церкви в отвержении их. Духовная свобода, легкость, сила, которые мы непременно ощутим в себе, засвидетельствуют пред нами правильность церковного действия и истину возвещаемого ею учения.

Провозглашает Церковь:

«Пленяющих разум свой в послушание Божественному Откровению и подвизавшихся за него ублажаем и восхваляем; противящихся истине, если они не покаялись пред Господом, ожидавшим их обращения и раскаяния, если они не восхотели последовать Священному Писанию и Преданию первенствующей Церкви, отлучаем и анафематствуем.

Отрицающим бытие Божие и утверждающим, что этот мир самобытен, что все совершается в нем без Промысла Божия, по случаю, анафема.

Говорящим, что Бог – не дух, а вещество; также не признающим Его праведным, милосердным, премудрым, всеведущим и произносящим подобные сему хуления, анафема.

Дерзающим утверждать, что Сын Божий не единосущен и не равночестен Отцу, также и Дух Святый; не исповедующим, что Отец, Сын и Дух Святый – един Бог, анафема.

Позволяющим себе говорить, что к нашему спасению и очищению от грехов не нужны пришествие в мир Сына Божия по плоти, Его вольные страдания, смерть и воскресение, анафема.

Неприемлющим благодати искупления, проповедуемого Евангелием, как единственного средства к оправданию нашему пред Богом, анафема.

Дерзающим говорить, что Пречистая Дева Мария не была прежде рождества, в рождестве и по рождестве Девою, анафема.

Неверующим, что Святый Дух умудрил пророков и апостолов, чрез них возвестил нам истинный путь ко спасению, засвидетельствовал его чудесами, что Он и ныне обитает в сердцах верных и истинных христиан, наставляя их на всякую истину, анафема.

Отвергающим бессмертие души, кончину века, будущий суд и вечное воздаяние за добродетели на небесах, а за грехи осуждение, анафема.

Отвергающим Таинства Святой Христовой Церкви, анафема.

Отвергающим Соборы Святых отцов и их предания, согласные Божественному Откровению, благочестно хранимые Православно-Кафолическою Церковью, анафема»

(«Последование в Неделю Православия»).

Божественная Истина вочеловечилась, чтоб спасти Собою нас, погибших от принятия и усвоения убийственной лжи. Если пребудете в слове Моем, – вещает Она, – то вы истинно Мои ученики, и познаете истину, и истина сделает вас свободными (Ин. 8, 31-32). Прeбыть верным учению Христову может только тот, кто с решительностью отвергнет и постоянно будет отвергать все учения, придуманные и придумываемые отверженными духами и человеками, враждебные учению Христову, учению Божию, наветующими целость и неприкосновенность его. В неприкосновенной целости хранится откровенное учение Божие единственно и исключительно в лоне Православной Восточной Церкви. Аминь.

Святитель Игнатий (Брянчанинов)

Проповедь митрополита Сурожского Антония

Во имя Отца и Сына и Святаго Духа.

В день Торжества Православия мы празднуем событие, заключение эпохи Семи Вселенских Соборов. На Седьмом Вселенском Соборе был провозглашен догмат об иконах, который говорит нам, что, став человеком, Бог стал изобразим; что воплощением Своим невидимый, непостижимый Господь приобрел человеческий лик; и что Лик Божий может быть запечатлен линиями и красками, не как портрет, а как внутренний таинственный образ Божий, познанный, пережитый, знаемый в Церкви.

Как это дивно: у Бога – Лик. И этот Лик мы можем созерцать и перед иконой, которая выражает церковный опыт, церковное знание о Боге мы действительно можем преклонить колена с любовью, с благоговением, с нежностью.

Бог стал одним из нас, не переставая быть непостижимым, великим Богом, самой Жизнью, самой Святостью, самой Непостижимостью. И вместе с этим по-новому озаряется слово Ветхого Завета о том, что мы созданы по образу Божию: каждый из нас – икона. Как это дивно. Взирая друг на друга, так же, как когда мы взираем на икону, мы можем взором веры, взором любви, взором Богопочитания прозреть образ Божий.

Есть в Новом Завете слово о том, что нам надо отдавать кесарю кесарево, а Богу то, что принадлежит Богу. Сказано было это слово, когда Спасителю Христу был представлен динарий с запечатленным лицом, образом римского кесаря, и Он отозвался: отдавайте то, на что легла печать мира, печать власти, печать земли тем, кому это дорого. А Богу отдавайте то, что запечатлено Его печатью. И каждый из нас – образ Божий. На каждом из нас – эта печать, которая делает нас Божиими, и этого мы не можем отдать никому, только Богу.

И сегодняшний праздник икон говорит нам не только о рукописных иконах, не только о том, что Бог изобразим, что Бог стал человеком и у Него человеческий лик и образ, но говорит также, как нам надо относиться к тому, что каждый из нас – святая икона Божия, как должны мы относиться к себе и друг к другу, если только мы это понимаем, если только мы можем об этом вспомнить.

Бывают иконы оскверненные, попранные, изуродованные человеческой злобой. И эти иконы нам делаются так дороги, словно иконы-мученицы. Эти иконы нам хочется оберечь, окружить любовью, охранить, потому что они так пострадали от человеческой неправды.

Так должны мы смотреть и друг на друга, когда человека изуродовал грех, когда человек ранен, когда так трудно в нем прозреть красоту и славу Божию. Тогда-то нам надо глубоко вглядеться в этот святой и оскверненный образ, тогда-то надо приложить весь труд, всю любовь, все благоговение наше, чтобы эта икона, не на древе написанная, а в душе человека, в облике и в образе его, очистилась, исцелилась, вновь освятилась – стала иконой во славу Божию.

И вот вступим сегодня во Вторую седмицу Великого Поста, в конце которой святой Григорий Палама будет провозглашать славу человека, будет говорить, что Божья благодать, живущая в человеке, почивающая в нем, касающаяся его, исцеляющая, творящая его новым, что эта благодать – Сам Бог, вселяющийся в нас.

Как благоговейно должны глядеть мы друг на друга! Как трепетно и благоговейно относиться друг к другу, не взирая на наши немощи, слабости, грехи, ибо мы образ, оскверненный, и, однако, освященный. Аминь.